Нарушения в процессе психического старения


Прежде чем говорить о психиатрии старческого возраста, уместно будет обсудить ряд фактов из жизни старящихся и старых людей, у которых наблюдаются психические нарушения, кризы и психическая декомпенсация. В этой связи нельзя будет обойти вниманием и такие случаи, которые носят психический отпечаток, но с точки зрения их генеза могут быть истолкованы или психопатологически, или медицинско-антропологически.

Отметим прежде всего наблюдение Шелдона, согласно которому психическое расстройство, равно как и явления распада, встречаются чаще у старых людей с соматическими болезнями (например, ревматизмом, расстройствами слуха и зрения, головокружениями и пр.). Здесь, разумеется, могут играть роль и артериосклеротические расстройства, в том числе и атеросклероз мозговых сосудов. Однако одними этими соматическими нарушениями нельзя "объяснить" психические расстройства и явления снижения. Приходится думать, что в основе психического увядания лежит ослабление психической активности вследствие изоляции, утраты контакта с внешним миром и его возбуждающим влиянием, а в связи с этим и вследствие расстройств настроения, возникающих реактивно. При этом необходимо остерегаться смешения органически окрашенного "истощения" у стареющих людей с психогенными реакциями.

Об этом ясно говорят описанные Берингером "преждевременные состояния недостаточности", анатомическим субстратом которых служит церебрально-органический процесс. Здесь мы имеем дело с синдромом, который характеризуется плохим самочувствием, ослаблением волевой активности, интеллектуального уровня в среднем пресенильном возрасте и атрофическими процессами, главным образом в коре головного мозга. В этой атрофии Маллисон видит основную причину этого состояния, которая сама обусловлена, по его мнению, рядом факторов: психическим перенапряжением и общим переутомлением (в связи с военным временем), хроническим недоеданием при незначительных физических и психических вредных факторах, каждый из которых действует с подпороговой силой, но вместе все они вызывают заболевание.

Помимо того, Маллисон обнаруживает у таких больных ряд психических симптомов (тревогу, неуверенность, подавленность), которые он истолковывает как реактивную надстройку над соматическим патологическим процессом и определяет как осознание первых признаков отрицательного "жизненного баланса". Добавим, что уже после опубликования работ этих авторов аналогичные психические симптомы были описаны как при заболеваниях без атрофических явлений в головном мозгу, так и при церебральных атрофиях, этиологию которых можно было бы объяснить и по-другому. Вернемся к вопросу о пожилых и старых людях, у которых на фоне других соматических, не церебрально обусловленных функциональных нарушений развиваются псевдоневротические расстройства. Источник этих расстройств в неправильной установке по отношению к жизни, от которой ожидают того, чего она дать не может. В этой связи Камерон отмечает две характерные ошибочные позиции, приводящие к таким реакциям: с одной стороны, "нежелание признать" свою старость и сопутствующие ей явления (что часто выражается в фазе повышенного беспокойства, тревожной суетливости, раздражительности и бессонницы), с другой же в отказе от "всего" как реакции на специфические разочарования старости. С соматической стороны поводом к кризам и самым разнообразным картинам нарушений может быть у женщин возрастная утрата способности к деторождению с сопутствующими общими соматическими изменениями, а у мужчин - возрастное ослабление полового влечения. На этой почве могут возникнуть ипохондрия, явления неврастенического и истерического характера, а также депрессивные и параноидные развития и состояния. В связи с этим (преимущественно у мужчин) могут обнаруживаться известные извращения и срывы вплоть до тяжелых правонарушений, тогда как у женщин в период климактерия криминальные наклонности могут выражаться в клептоманических действиях.

Еще по теме:
Соматология старения

Патогенетические факторы психозов в старости

Классификация старческих психозов
Необходимо при этом подчеркнуть, как это делал ряд авторов, что дело тут не в чисто биологически обусловленных кризах и срывах, а в явлениях биографического порядка. При этом, конечно, нужно иметь в виду, что при старении и в старости тесно переплетаются друг с другом не только угасание жизненных инстинктов и факты индивидуальной жизни, но и другие "осложнения", в том числе и "возрастные". С соматической стороны сюда относятся прежде всего артериосклеротические изменения (в том числе и мозговых сосудов), которые не только причиняют ущерб психике в форме нарушения способности к критике, но и меняют само жизнеощущение и чувство уверенности и могут побуждать к "агрессиям".

В этом же направлении могут действовать и другие соматические заболевания, но не меньшую роль могут сыграть здесь и другие обстоятельства, связанные со старением и старостью: утрата супруга, рождение внуков, вынужденный "досуг" вследствие увольнения с работы. Все это дополнительные "отягощения", которые также являются источником опасностей, причинами тех состояний недостаточности, которые Сиогрен называет "предстарческой недостаточностью". К ней относятся нуждающиеся в специальном лечении реакции с ипохондрической, дисфорической или сенсорной окраской, реакции излечимые и не ведущие к дементности. Этим они отличаются от "старческой ядерной группы", под которой Сиогрен понимает сенильные и пресенильные атрофии головного мозга, старческое слабоумие. От инволюционной паранойи и инволюционной меланхолии, которые относятся к пресенильным психозам, указанные "недостаточности" отличает меньшая глубина процесса и меньшая связанность с личностью. В 90 % своих случаев Сиогрен мог установить причинную связь с характерными для этого возраста тягостными переживаниями (соматическими заболеваниями, семейными конфликтами социально-экономического характера, смертью близких родственников, профессиональными неприятностями). Социально-психологическая атмосфера инволюционного возраста, в которой разыгрываются эти реакции, характеризуется, по словам Сиогрена, переходом от состояния уверенности к таким ситуациям, которые порождают эмоциональные кризы, подавленное настроение, амбивалентность и озлобленность. Лишь в редких случаях Сиогрен находил у своих больных намек на сколько-нибудь заметные невротические явления в прежние годы, а потому он говорит об актуальных неврозах даже тогда, когда до известной степени признает роль преморбидной структуры личности.

Маламуд относит к тягостным ситуациям пожилого возраста утрату любимого человека или имущества, операции, несчастные случаи, увечья, нарушения в половой сфере, социальную или экономическую необеспеченность. Однако по сравнению с Сиогреном, Маламуд больше подчеркивает роль преморбидной структуры личности, указывая, что попав в эти тяжелые ситуации, наибольшим опасностям подвержены люди щепетильные, педантичные, впечатлительные, а также люди с ограниченными интересами или с навязчивыми мыслями и влечениями. Некоторые из старых авторов утверждают, что нормальные или ненормальные черты характера в старости усиливаются и карикатурно заостряются, тогда как другие авторы утверждают обратное, т. е. что старость умеряет первоначальную "резкость" характера.

Шнайдер различает три ступени:

1. Явное усиление черт характера, например "бережливый человек становится скупым, ревнитель порядка - педантом, осторожный - подозрительным". Тот же автор, однако, добавляет, что "резкие черты характера личности с возрастом бледнеют" и что "было бы очень важно исследовать, какие характеры и черты характера к старости усиливаются и какие ослабевают".

2. Манифестация конституционально обусловленных, но до наступления старости незаметных форм переживания и поведения, например такой факт, что "у одного артериосклероз выражается в депрессивной плаксивости, а у другого - в эйфорической приподнятости".

3. Возникновение специфических психотических синдромов, к которым Шнайдер относит только оглушенность, дементность и амнестический синдром.

Предложенная Шнайдером чисто эмпирическая группировка психопатических личностей не была разработана с точки зрения дальнейшего развития, исчезновения или превращения этих свойств в старости, хотя некоторый материал в этой области накоплен. Судебно-психиатрическая практика свидетельствует, что странности и аномалии необузданных натур, фанатиков и кверулянтов, их неуживчивость, преступные наклонности к старости ослабевают и становятся менее тягостными для окружающих. Нужно думать, что главную роль здесь играет не столько повышение умственной зрелости, сколько "усиление социальности вследствие ослабления жизненных сил", тем более что у части этих стариков прекращение их активной борьбы против общества выражается в том, что они начинают вести бродяжническую жизнь, преждевременно опускаются или продолжают протестовать против общества в домах престарелых.

Другие примеры говорят о том, что ослабление жизненных сил в старости ведет иногда не к исчезновению психопатических форм поведения, а к снижению, упадку умственных сил и дементности, что может стать почвой для новых явлений дисгармонии, новых конфликтов и аффективных срывов. В связи с проблемой обострения психопатических черт характера в старости Шайд приводит 3 случая "сенильного развития характера" без особенных признаков дементности, а лишь с "количественными смещениями в системе побуждений и влечений". Это были: 1) 73-летняя женщина с повышенным эротическим тщеславием и псевдологическими чертами; 2) 70-летний торговец с расторможенным честолюбием и эгоизмом и утратой прежнего заботливого отношения к семье; 3) 77-летняя женщина с астенизацией характера. Шайд ссылается также на ряд примеров сенильных изменений с недержанием влечений и на их анализ с точки зрения конституционально-психиатрического учения Кретчмера. Сабасс сообщил об одном прежде многосторонне одаренном и вспыльчивом человеке, который на 61-м году жизни стал очень раздражительным и сварливым, бросил свою специальность зубопротезиста, совершенно разорился, стал сочинять плохие стихи и в конце концов по соображениям морального свойства был помещен сначала в дом престарелых, а затем в психиатрическую больницу.

Разбирая все эти случаи, Шайд указывает, что "человек никогда не обнаруживает все возможности своего характера сразу", что в зависимости от обстоятельств та или иная "внутренняя позиция" проявляется то одной, то другой группой свойств и что с возрастом эти свойства теряют и свое богатство и модуляционную гибкость. Это значит, что до наступления этих возрастных изменений дело сводится к тому, какими характерологическими возможностями располагает человек и как он эти возможности в течение своей жизни использует. Во всяком случае нет оснований утверждать, что человек может варьировать и модулировать лишь состав своих характерологических радикалов в том или ином отдельном внутреннем содержании. Важно также, делает ли человек "своим внутренним достоянием" эту игру, и если да, то в какой степени и на каком уровне своего существования, или же в результате столкновения между конституциональным характером и данной ситуацией создаются компромиссы, которые окажут влияние на дальнейшую жизнь человека и, в частности, на его поведение в старости.

То, что все эти обстоятельства редко упоминаются в психиатрической литературе и на практике встречаются нечасто, объясняется двумя причинами. Одна из них заключается в том, что подобные психопатические развития в период старения и в старости не всегда так однозначны и прямолинейны, как в случаях, описанных Шайдом, а принимают иногда другие, можно сказать, клинически другие формы, например наркоманий, депрессий, ипохондрических или истерических явлений. Внимательное исследование преморбидной личности может обнаружить здесь происшедшую в прошлом компенсацию аномалий данной личности, и это может служить объяснением возникновения в позднем возрасте указанных явлений, которые еще реже подводятся под понятие "психопатий", чем аналогичные явления в более молодом возрасте.

Существует еще одна причина того, что сенильное развитие характера так редко описывается. Эта причина состоит в том, что изменились самые методы изучения психологических и психопатологических явлений и что в свете всех этих исканий изменяются самые понятия о здоровье и болезни. Нельзя также упускать из виду тех исключительных обстоятельств, при которых и под воздействием которых жило человечество в течение последних 25 лет. Это, с одной стороны, индустриализация, наложившая свой отпечаток на современного человека, а с другой - жестокие потрясения, утраты и катастрофы, особенно тяжело отразившиеся на старшем поколении и вызвавшие у него ряд психореакций. Наряду с этим немалую роль играют здесь и тяжелые нарушения соматического состояния с поражением головного мозга (или без него), а также обстоятельства, при которых характерологические и личностные особенности должны были привести к тем или иным тяжелым расстройствам.

Как указал Шульт, особой формой таких расстройств за последнее время явилось состояние, главными признаками которого служат пассивность, без депрессии, отупение и псевдодементность и которое, по мнению этого автора, выражает растерянность и беспомощность перед лицом новых условий и неумение приспособиться к ним. Шульт указал также и на такие расстройства, которые следует объяснить не только индивидуальными особенностями человека, но и особенностями структуры современного общества.

Бюрократическая и экономическая организация этого общества требует от современного человека большего умения приспособляться к общественному порядку, чем когда бы то ни было. Это воспитывает в людях новую форму пассивности оппортунизма, особую "потребительскую психику", которая вынуждает жить преимущественно по внешним нормам и в которой развитие индивидуальных свойств подавляется. Этот "извне управляемый" современный человек особенно подвержен колебаниям внешних условий жизни, и если эти условия существенно меняются (из-за экономических кризисов, утраты профессии или болезней), может наступить "потребительское банкротство". Вспомним также, что у пожилых или старых людей кризы, неврозы и потрясения могут возникнуть и оттого, что оказывается невозможным справиться с новыми, появляющимися лишь в старости ситуациями и притом такими, которые создаются преимущественно во "внутренней сфере", Могут, например, обнаружиться дефекты в области формирования собственной личности, дефекты, которые лишь в старости выступают со всей своей безжалостной очевидностью. Внутреннее потрясение возможно, однако, и у личности вполне сформированной, но в то же время настолько "узкой", что перед лицом новых обстоятельств и задач она оказывается бессильной.

Примерами первого случая могут быть описанные Штаудером явления "пенсионного банкротства", биографически обусловленные неврозы, которые могут принимать форму тяжелых депрессий; люди в этом состоянии мало контактны и инфантильны, они ничего не достигли и ничего не добились. До выхода на пенсию они могли еще возмещать свою внутреннюю незрелость внешней карьерой, служебными успехами и таким образом до поры до времени уклоняться от сведения счетов с реальностью. Бегство в новую роль уже невозможно, и "тогда им становится ясной их незначительность". В жалобах больных на деперсонализацию Штаудер видит результат незрелости, эмоционального краха и инфантильной регрессии, а в учащении и распространении "пенсионного банкротства" - симптом "запустения" нашей технической эпохи с ее "импрессионизмом", эпохи, в которой способность к переживаниям с их переработкой сменилась мимолетными и ни к чему не обязывающими "впечатлениями". В качестве примера второго случая - расстройства при вполне сложившейся структуре личности - может служить описанная у Хафнера "экзистенциальная депрессия" одной 61-летней женщины. Это была "жизнерадостная, добродушная и циклотимная женщина", жизнь которой была заполнена профессиональными интересами, дружбой, любовью, религией. В возрасте 46 лет она вышла замуж за вдовца с детьми, и это "резко перестроило" весь стиль ее жизни: дружба, религиозность, любовь исчезли, а когда она лишилась своего маленького профессионального дела - этого последнего своего оплота, у нее наступило полное психическое крушение, выразившееся в тяжелой депрессии. Этот пример ясно указывает на тесную взаимосвязь между психической конституцией и личным "жизненным путем". Об этой взаимосвязи говорил и Кречмер в своей более ранней работе о "сенситивном бреде отношения".

Женский журнал www.BlackPantera.ru:  Ганс Руффин

Еще по теме:


Ваше имя:
Защита от автоматических сообщений:
Защита от автоматических сообщений Символы на картинке: