Взаимодействие врача и ребенка в разрезе медицинской деонтологии

Предметом медицинской деонтологии является профессиональный долг медиков не только перед больным, но и перед здоровым человеком. Деонтологические требования в отношении медицинского обслуживания здоровых людей в педиатрии, пожалуй, имеют особенно большое значение. В нашей стране более 96,1% детей на первом году жизни систематически наблюдаются в детских поликлиниках; 86,6% детей ежемесячно посещаются на дому участковой сестрой. Эти цифры показывают, насколько обширны и многократны контакты медицинских работников педиатрической службы с опекаемыми ими здоровыми детьми. С младенческого возраста ребенок приучается к виду «людей в белых халатах», а встреча с ними нередко ассоциируется с неприятными переживаниями и болезненными процедурами; в результате этого, даже если он не болел, у него нередко возникает страх перед «белыми халатами». Иногда этот страх прививается недальновидными матерями («Не капризничай! Может быть, ты заболела? Вот я поведу тебя к доктору, пусть он сделает тебе укольчик!»).

Педиатр имеет дело со здоровыми и больными детьми различного возраста (новорожденными, грудными, преддошкольниками, дошкольниками, школьниками), которые значительно отличаются по своему физическому и психическому развитию. Само собою разумеется, что медицинское обслуживание каждой из этих групп имеет свои деонтологические аспекты.

Коснемся лишь одной из сторон многообразной деятельности медицинского персонала по обслуживанию здоровых детей - проведению профилактических прививок. Каждый ребенок уже в течение первых двух лет жизни иммунизируется против семи инфекций.

«Прививка - это ответственная биологическая операция». Эти слова П. Ф. Здродовского стали крылатыми, они, по-видимому, известны каждому педиатру. Но всегда ли врач, проводящий прививки или допускающий ребенка к их проведению, проявляет должное чувство ответственности? Анализ поствакцинальных осложнений (Институт педиатрии АМН, Государственный институт стандартизации и контроля медицинских биологических препаратов им. Л. А. Тарасевича, Институт детских инфекций и др.), убеждает, что небрежность, безответственность при выполнении важнейшей врачебной функции - обеспечения эффективной и вместе с тем безвредной иммунопрофилактики инфекций среди детей - не так уж редки. Долгом педиатра является, с одной стороны, максимальный охват детского населения прививками (иначе они не дадут эпидемиологического эффекта), с другой - предупреждение их возможного отрицательного действия, развития редких, но опасных поствакцинальных осложнений. Правило врачебной деятельности, которое воспринимается еще со студенческой скамьи - «не вреди», конечно, в полной мере относится и к профилактическим прививкам. Внимательный осмотр детей перед прививками, выявление противопоказаний, соблюдение интервалов между отдельными вакцинациями, использование «щадящих» методов, наблюдение за привитым ребенком - выполнение всех этих мер профилактики поствакцинальных осложнений обязательны для каждого врача и являются его служебным долгом. Не останавливаясь подробнее на этом вопросе (он широко освещается в нашей педиатрической литературе), считаем необходимым привлечь внимание читателей и к другому отрицательному действию прививок, которое не всегда учитывается и к которому не проявляется интереса в публикациях, специальных докладах и инструктивных материалах.

Речь идет о тех болезненных ощущениях, с которыми связаны прививки; ведь в течение первых двух лет при правильном выполнении прививочного календаря ребенок подвергается прививочным уколам не менее 6 раз. Прививок боятся даже взрослые, многие стараются их избежать. Известно, что крепкие и закаленные солдаты подчас после проведенной иммунизации (по существу безобидной) падают в обморок. На долю же маленького ребенка переживаний и страхов, связанных с прививками, приходится особенно много. Эти микротравмы, пережитые страхи нередко долго сохраняются в памяти ребенка. Когда автор этой главы был еще совсем маленьким мальчиком (вероятно, в 5-6-летнем возрасте), ему проводились прививки против скарлатины, очевидно, по Габричевскому. Многие годы он вспоминал строгого доктора в белоснежном халате, который делал уколы. Неизвестно, что больше запечатлелось в памяти - эти ли страшные минуты ожидания укола или сами инъекции и все атрибуты, связанные с проводимой манипуляцией (даже запах эфира, применявшегося для обработки кожи), или последующая поствакцинальная местная реакция (она, кстати, при этих прививках была значительной). Маленькие дети (примерно с трехлетнего возраста), особенно девочки, нередко играют «в докторов и медицинских сестер». При этом чаще имитируется производство прививок («уколов»). По-видимому, у детей это - одно из наиболее прочных впечатлений, остающихся от встречи с медицинскими работниками.

Отрицательные эмоции, связанные с проведением прививок, отражаются и на состоянии соматических функций.

Интересны наблюдения С. Г. Ростомашвили. Он изучал воздействие на организм детей дошкольного возраста обстановки, в которой подготавливаются инструменты для проведения прививок. В качестве показателя психического воздействия ожидания прививочных уколов автором было использовано измерение температуры (до начала приготовлений и некоторое время спустя). У значительной части детей отмечено повышение температуры, в отдельных случаях до 38° и выше.

Инструменты, запах медикаментов и сами медики, проводящие прививку, приобретают свойства условных раздражителей, тягостных для ребенка. Профилактические прививки являются многократной микротравмой, они могут оказать отрицательные действия на психику ребенка, способствовать возникновению у него негативного отношения к «людям в белых халатах». Обстановка и условия проведения прививок должны соответствовать элементарным деонтологическим требованиям (индивидуальный подход, психологическая подготовка ребенка и пр.). Если при проведении прививок ребенок сопротивляется, нужно действовать лаской и убеждением, но не прибегать к насилию.

Мы знали многих врачей и медицинских сестер, которые проводили прививки детям раннего возраста, используя пример старших, шутку, дружескую ласковую беседу, иногда превращая неприятную процедуру во что-то сходное с игрой; таким образом снимается страх и притупляется боль.

Прививки необходимы, без них не обойтись. Но они не должны наносить вред детям и психически травмировать их. Если они оказывают отрицательное действие, то в большинстве случаев по вине прививающего медицинского персонала (небрежные предварительные осмотры детей, нарушение элементарных правил проведения прививок и пр.). А сколько прививок производится без нужды! В результате небрежно поставленного учета, неудовлетворительной документации немало детей, уже вакцинированных ранее, прививаются вновь.

Неоправданное повторение прививок, проводимое вследствие дефектов документации или в порядке широко практиковавшихся ранее «доливов» АКДС вакцины детям с нарушенным прививочным графиком, а также иммунизация больших контингентов населения без соответствующих эпидемиологических обоснований должны быть осуждены не только по соображениям иммунологического и экономического характера, но и с позиций медицинской деонтологии.

Вопросы соблюдения принципов медицинской деонтологии при обслуживании больных детей являются, конечно, более сложными и заслуживающими особого внимания. Больному ребенку медицинская помощь может оказываться в разных условиях - дома, в поликлинике, в больнице, санатории и т. п.

Дома, в обычных, привычных условиях, в кругу родных, близких любимых людей, ребенок легче переносит различные манипуляции, связанные с его лечением, меньше подвержен страхам и другим эмоциям отрицательного характера. Но чувствуя себя «под защитой» мамы и других родных, он более смел, и нередко негативизм по отношению к чужим «людям в белых халатах» более выражен. Он чаще сопротивляется при обследовании, проявляет упрямство, несговорчивость, особенно, если медицинский работник ему незнаком или знаком мало. Постоянно обслуживающие эту семью участковые врачи и сестры, которых ребенок уже знает, конечно, быстрее и проще «налаживают» с ним контакт, и отрицательные эмоции ребенка оказываются менее выраженными или не проявляются вовсе.

Посещения поликлиники, особенно связанные с инъекциями, прививками, различными болезненными манипуляциями (например, в зубном кабинете) тяжелее переживаются ребенком. Все здесь чужое, начиная с гардеробной; здесь много незнакомых людей. Особенно устрашают кабинет врача и манипуляционная. В зубном кабинете, где стоит бормашина, а на столике разложены блестящие непонятные инструменты, ребенок смотрит на них со страхом, как на предметы, с которыми ассоциируется острая боль. Создание уюта во всех помещениях, стенные картинки на сказочные сюжеты, оснащение игрушками способствуют адаптации ребенка, создают условия для установления благоприятного эмоционального фона. А. А. Кисель, Н. И. Красногорский и др. настойчиво рекомендовали окружать ребенка всем, что вызывает положительные эмоции.

Педиатры хорошо знают о том отрицательном явлении, которое получило наименование госпитализма. К сожалению, зная об этом, некоторые врачи не всегда проводят необходимые меры профилактики. Госпитализм - это последствия неблагоприятного воздействия на ребенка длительного пребывания в больничной среде (особенно при неудовлетворительно организованном режиме и слабо поставленной воспитательной работе). Он проявляется отставанием развития как физического (задержкой роста и нарастания массы тела, снижение аппетита, вялость, малоподвижность и т. д.), так и психического (обеднение эмоциональных реакций, речевая скудность, психическое отупение и пр.). А следствием этого может быть угнетение общей сопротивляемости организма, снижение иммунитета, затягивание процессов репарации.

Интересны исследования, которые проведены Harlow. Детеныши обезьян, которые вскоре после рождения были изолированы от матери, а в остальном находились в нормальных условиях, вырастали глубоко дефективными в аффективно-эмоциональном отношении. Отрицательно действовала не только изоляция от матери, но и другие формы «социальной депривации» (в том числе изоляция от сверстников).

Необходимо, чтобы в больнице была хорошо налажена воспитательная работа (при наличии штатных воспитательниц), прогулки на открытом воздухе, лечебная физкультура, чтобы жизнь детей обогащалась различными впечатлениями, какими-то радостями и чем-то интересным.

К госпитализму (в широком понимании) можно отнести и внутрибольничные инфекции. Они являются большим злом, уязвимым местом детской больницы. Среди инфекций наиболее часты респираторные вирусные заболевания, ветряная оспа, реже наблюдаются кишечные и др. инфекции.

Большого внимания заслуживает стафилококковая инфекция, которая явно участилась за последние десятилетия. В повышении заболеваемости определенную роль сыграло применение антибиотиков, часто нерациональное и без должных показаний. Здесь не место вдаваться в описание этого явления, оно хорошо освещено в ряде трудов отечественных ученых. По заключению Г. Н. Чистовича, отмечаемое за последнее время нарастание стафилококковой заболеваемости происходит «почти исключительно за счет нозокомиальных инфекций». Стафилококковая инфекция может возникать в родильном доме среди новорожденных, в хирургических, инфекционных и других детских отделениях больницы.

Не касаясь эпидемиологии и профилактики внутрибольничных инфекций, необходимо обсудить связанные с ними вопросы деонтологического порядка.

Присоединение какой-либо инфекции, помимо того, что она сама может протекать тяжело, отягощает течение основного патологического процесса, способствует учащению осложнений, затягивает выздоровление. Но этим зло, связанное с внутрибольничной инфекцией, не исчерпывается. Наложение карантинов при появлении нозокомиальной инфекции осложняет жизнь отделения, режим его работы. Задерживается выписка выздоравливающих, с нетерпением ожидавших того дня, когда они вернутся домой; приходится отказывать от госпитализации больным, которые подчас остро нуждаются в стационарном лечении. Хирургическое отделение, где угнездилась стафилококковая инфекция, вынуждено сократить количество операций. Мы уже не говорим об экономическом ущербе, связанном с простоем коек. Вред, наносимый внутрибольничной инфекцией и связанными с ней противоэпидемическими мероприятиями, полностью учесть трудно.

Как уже указывалось, долг врача и всего коллектива больничного отделения - максимально обеспечить необходимую медицинскую помощь и всеми мерами избежать отрицательного действия проводимых лечебно-профилактических мер и пребывания в стационаре на физическое состояние и психику больных. Важнейшим требованием, которое должно быть предъявлено больничному отделению любого профиля (особенно в детских больницах), - соблюдение всего комплекса мероприятий по профилактике внутрибольничных инфекций. В борьбе с ними за последние десятилетия достигнуты большие успехи: количественно они резко сократились, смягчены их вредные последствия. И все же нередко в детских больницах приходится наблюдать, что должного внимания этому вопросу не уделяется, не выполняются даже элементарные правила профилактики.

Необходимо стремиться и к максимальному сокращению отрицательных последствий проводимых противоэпидемических мероприятий. Это относится прежде всего к наложению карантинов без должных оснований, подчас в порядке «перестраховки». Нередко лишь по окончанию карантинного срока врач убеждается, что эта мера, имевшая немало нежелательных последствий, была излишней. Мы считаем сомнительным целесообразность карантинов при появлении в отделении краснухи, сывороточного гепатита (а к этому иногда прибегают) или карантинов на все многокоечное отделение, когда, сообразуясь с его структурой, условиями работы и эпидемиологической обстановкой, можно сократить объем карантинных ограничений. Нельзя формально, слепо придерживаться буквы инструкции. Инструкция не может предусмотреть все условия и особенности в каждом конкретном случае. Это должен сделать врач отделения (при необходимости с помощью эпидемиолога). При всех условиях недопустим отказ в госпитализации тяжелому больному в связи с карантином в отделении. Если ребенка нельзя устроить в другое лечебное учреждение (а врач должен об этом позаботиться), то следует найти возможность поместить его на больничную койку, предусмотрев, конечно, меры предохранения от инфекции.

Внутригоспитальные заражения в детской больнице вызывают справедливое возмущение родителей. Падает авторитет врача, больничного отделения и всей больницы. Не раз приходилось слышать от родителей такие возражения против госпитализации ребенка: «Нет, доктор! В больницу ребенка я не положу, там наградят его какой-нибудь заразной болезнью». И тут же они ссылаются на соответствующие факты.

В более подробном освещении нуждаются деонтологические аспекты диагностического обследования и лечения больных детей. Обеспечить установление раннего и правильного диагноза и эффективность лечения, используя все необходимые современные методы и средства, - основная задача больничного врача и медицинских сестер! Однако нужно, иметь в виду, что проводимое обследование больного и применяемые способы лечения, особенно при недостаточно обдуманном их использовании, могут оказать и отрицательное действие.

Современные методы, исследования значительно обогатили диагностические возможности и совершенствовали контроль за течением патологических процессов при многих болезнях. Они являются важным условием эффективности проводимого лечения и общего прогресса клинической медицины. Рассмотрим и возможности их отрицательного действия на больного.

Такие широко применяемые диагностические приемы, как взятие крови из пальца или вены, внутрикожные диагностические пробы, пункции различных полостей, собирание желудочного сока и дуоденального содержимого, ректороманоскопия и т. д., неприятны для больного и нередко связаны с болевыми ощущениями. Иногда (особенно, если они проводятся многократно) они вызывают у больных (а подчас и их родственников) резкие протесты. При восприятии боли огромное значение имеет психическое состояние ребенка. Известно, что ожидание и опасения усиливают болевые ощущения. Кто пережил страх ожидания, особенно если предстоящая процедура хоть раз уже была испытана, поймет как нужны ребенку в этот момент участие и ласка. Опытные врачи прекрасно знают, что если больной чем-то отвлечен, заинтересован, то болезненные процедуры он переносит значительно легче. В отношении ребенка это особенно важно. Рекомендуется прибегать к психологической подготовке.

Следует пользоваться наименее беспокоящими больного способами, а при лабораторных исследованиях - различными микрометодами. Излишних и неоправданно частых исследований, конечно, нужно избегать. Нельзя «обрушивать», как выразился И. А. Кассирский, на больного многочисленные и особенно тягостные для него исследования, если и одно из них может помочь решить диагностическую задачу.

Особого внимания заслуживает использование тягостных и не вполне безопасных для больного методов инструментального исследования (различных эндоскопических, рентгеноконтрастных способов, пункционной биопсии органов и т. д.).

И. А. Кассирский писал о том, что «инструментальное исследование никогда не должно быть опаснее болезни». Эти исследования должны производиться лишь при необходимости и с учетом их отрицательного действия на больного.

Тяжелое впечатление производят действия врача, который, сохраняя «честь мундира» и стараясь избежать расхождения клинического и патологоанатомического диагноза, проводит у умирающего больного различные пункции и инструментальные исследования. Чего стоит точный «прижизненный» диагноз, если он поставлен почти в атональном состоянии больного и был дополнительной причиной его страданий?

За последние десятилетия отмечается бурный прогресс в терапии большинства болезней. Небывало обогатился арсенал активных способов лечения (в области фармакотерапии, применения гормональных и иммунобиологических препаратов, крови и ее заменителей, физиотерапии, лечебного питания, инструментальных и оперативных методов и т. д.). Эффективность лечения значительно возросла, а в результате этого резко снизились летальность и смертность от многих болезней, лечение которых было малоуспешным. В терапии заболеваний различного профиля произошла «буквально революция». Мы, врачи, вправе гордиться успехами клинической медицины.

Но наша активная, эффективная терапия, к сожалению, имеет и свои теневые стороны. Иногда лечение, цель которого заключается в том, чтобы помочь больному, наносит ему вред. Такое высказывание звучит парадоксально, но это бесспорно. Различные методы лечения могут вызвать побочные явления, иногда более тяжелые, чем сама болезнь. Напомним, что один из основных принципов медицинской деонтологии гласит «Никогда не вреди».

В настоящей статье рассматриваются некоторые деонтологические вопросы, связанные главным образом с фармакотерапией.

Здесь нет необходимости повторять то, что изложено по поводу многократных микротравм и микропсихотравм, наносимых при парентеральном введении препаратов. Следует лишь подчеркнуть, что при больничном лечении эти микротравмы очень часты - больному ребенку в течение суток нередко проводится 6-7 инъекций, не считая уколов при заборе материалов для лабораторного исследования.

Большого и пристального внимания заслуживает побочное отрицательное действие лекарственных препаратов. Этот вопрос вызывает все нарастающее беспокойство и тревогу клиницистов различных специальностей. Вместе с появлением все новых и новых фармакопрепаратов, наводняющих наши аптеки, растет и число публикаций о побочных действиях лекарств. Издано большое число крупных исследовательских материалов, сборников, монографий обобщающего характера; проводятся специальные конференции, симпозиумы. Этому вопросу уделяют много внимания крупные педиатры.

Побочные явления могут возникать при применении самых различных лечебных средств. Наибольшее число публикаций посвящено отрицательному действию антибиотиков, сульфаниламидов, гормональных и цитостатических препаратов.

Появились даже термины «лекарственная болезнь», «цитостатическая болезнь» и пр. Побочные явления лекарственной терапии весьма разнообразны по своему характеру и по своей тяжести (от быстро исчезающих местных аллергических высыпаний до тяжелых шоковых реакций, иногда кончающихся смертью).

Их многообразие хорошо показано в классификациях побочного действия антибиотиков и кортикостероидов. Возникающая при применении циклофосфана, 6-меркаптопурина, миелосана, сарколизина, лейкерана и прочих подобных препаратов «цитостатическая болезнь» проявляется агранулоцитозом, тромбопенией с геморрагическим синдромом, некротической энтеропатией и пр..

С деонтологических позиций в обсуждении нуждаются не механизмы возникновения и не клинические проявления побочного, действия лекарственных препаратов, а связь их развития с неправильными действиями врача, оказывающего лечебную помощь больному. Конечно, не всегда вред, оказываемый лекарственным препаратом, следует поставить в вину врачу. Нередко им со знанием дела выполнялось все «как положено», он не мог предвидеть, предусмотреть возможность возникновения побочных явлений у данного больного, имеющего свои индивидуальные особенности. Возможно, что в этих случаях причина кроется в несовершенстве современных методов, применяемых при предварительном обследовании больного.

Неправильные действия врача при проведении лекарственного, лечения можно разбить на следующие группы.

I. Небрежность, поверхностность обследования больного перед назначением и во время лечения.

а) Небрежность сбора анамнестических сведений без должного обращения внимания на выявление ранее бывших реакций непереносимости препарата, аллергически измененной реактивности и пр.

Так, по данным В. В. Купцова, обобщившего литературные данные о 111 случаях шока, который был связан главным образом с применением пенициллина, выявлено, что в 52% в анамнезе имелись указания на бывшие в прошлом аллергические явления в ответ на введение антибиотиков, в том числе в 19% случаев - шоковые и коллаптоидные реакции. В 6 случаях со смертельным исходом в действиях лечащего врача автор усматривает явное невежество.

б) Небрежность и неполнота обследования больного, сосредоточие внимания лишь на той болезни, по поводу которой лечится больной, без учета состояния различных органов и нарушения функций, а также индивидуальных особенностей ребенка. Этому способствует узкая специализация врачей и в том числе врачей-педиатров.

Пример. Ребенку, поступившему по поводу острой пневмоний, назначается пенициллин со стрептомицином. У больного имеется понижение слуха, в прошлом отмечались вестибулярные явления. Назначение стрептомицина оказывает выраженное ототоксическое действие.

в) Поспешность в установлении диагноза, недостаточная его обоснованность.

г) Небрежность и нечеткость регистрации в истории болезни назначенного лечения. Несвоевременная отмена препарата «по забывчивости».

д) Малое внимание к выявлению возникающих в процессе лечения побочных реакций.

II. Неправильное, необоснованное назначение препаратов вследствие недостаточных знаний его действия при данной болезни или в результате непродуманности лечебной тактики. Например, поликлинические врачи иногда назначают антибиотики при вирусных инфекциях (эпидемическом паротите, неосложненной респираторной вирусной инфекции) ребенку дошкольного или школьного возраста. Иногда это не что иное, как перестраховка. Очень часто назначается одновременно несколько антибиотиков. Если назначаются и другие патогенетические и симптоматические средства, то число назначенных препаратов при нетяжелом заболевании достигает 8-10 и более. А подумал ли врач о фармакологической совместимости назначенных медикаментов? Полипрагмазия (т. е. одновременное применение многочисленных лекарств) - распространенное явление. Авторитетные отечественные клиницисты и в том числе педиатры неоднократно в своих публикациях и докладах осуждали такую тактику лечения.

III. Неправильная методика применения препарата.

а) Назначение очень малых или излишне больших доз; при применении антибиотиков первые способствуют развитию антибиотикоустойчивых форм возбудителя, вторые - оказывают токсическое действие (ототоксичность, нефротоксичность стрептомицина и аминогликозидов в больших дозах).

б) Излишне короткие или недопустимо длительные курсы; первые могут вести к затяжному течению патологического процесса, к развитию рецидивов, вторые - усиливают опасность побочных явлений.

в) Парентеральное введение лекарственных препаратов (излишнее травмирование больного) при возможности с тем же успехом назначить его внутрь. Прав В. А. Еренков, отрицательно оценивающий такие лечебные действия. Исследования, проведенные в руководимой им клинике, показали, что не только сама процедура внутривенного, внутримышечного и подкожного введения лекарственных средств, но даже подготовка к этим манипуляциям у многих детей вызывают заметные, а порой и резко выраженные поведенческие и психические, эмоциональные и вегетативные реакции.

Часто такие действия врача оцениваются как врачебные ошибки («добросовестные заблуждения»). В значительной части случаев это - не ошибки, а следствие небрежности и недостаточного внимания к больному, т. е. нарушение принципов медицинской деонтологии.

Излагая вопрос о побочных явлениях при применении лекарственных препаратов и возможном отрицательном действии любого врачебного вмешательства, следует подчеркнуть: нельзя, преувеличивать эти опасности и впадать в крайность, отказываясь в нужных случаях от эффективных средств, которые иногда могут вызвать какие-то нежелательные явления. Такая утрированная осторожность может оказаться еще более вредной для больного. Нужно, очевидно, продуманно, трезво взвешивать необходимость, безусловную показанность метода лечения и степень риска, связанного с его применением.

«Хороший врач - всегда исследователь. Он исследователь, если не в лаборатории, то у постели больного». В наше время это положение приобретает особое значение. Часто практическая деятельность врача имеет многие черты научного исследования. Материалы наблюдений лечащего врача могут использоваться для дальнейшего научного анализа и научных обобщений; они обогащают понимание патологических процессов и дают основание для правильной оценки диагностических и лечебных методов. Нередко врач в надежде оказать эффективную помощь больному применяет новые или модифицированные методы терапии и диагностики, еще не получившие общего признания или не применявшиеся ранее при данных конкретных условиях. Результаты таких врачебных действий, имеющих характер новаторства, при накоплении наблюдений могут приобрести большую научную ценность и послужат исходной позицией для дальнейшей научной разработки новых препаратов, методов лечения и диагностики болезней.

Такие действия врача узаконены при условии получения согласия больного, а в отношении детей до 16 лет и психических больных - согласия родителей или опекунов (в настоящее время законодательство существенно изменилось - прим. blackpantera.ru).

Мы не ставили себе задачей дать готовые рецепты по различным частным вопросам этического порядка, возникающим при медицинском обслуживании детей. Да и можно ли предложить такие рецепты, наставления о поведении медика в различных конкретных условиях его профессиональной деятельности? Не будет ли это попыткой как-то излишне регламентировать и тем самым обездушить то, что служит лучшим украшением врачебной профессии - проявления истинного гуманизма?

Самое важное, чтобы врач, медицинская сестра и любой медик прониклись сознанием своего высокого долга перед находящимся на их попечении больным или здоровым человеком, чтобы он воспринимался ими не как объект их наблюдений, лечебных действий и забот, а как личность со всеми своими индивидуальными, неповторимыми особенностями. Важно, чтобы в любой области и в любых конкретных условиях своей деятельности они, руководствуясь основными принципами медицинской, деонтологии, сами находили наилучшие пути решения тех или иных вопросов этического характера и стремились максимально помочь ребенку, не нанеся ему какого-либо вреда.

Читать далее Помещение и пребывание ребенка в больнице