Если у человека все органы чувств развиты достаточно, но его на длительное время изолировать от окружающего мира и тем самым полностью исключить поступление любой информации, то у него возникают психические нарушения, которые хотя и временно, но бывают весьма выраженными. Это главным образом слуховые и зрительные галлюцинации, они полностью овладевают психикой человека, воспринимаются как реально существующие ситуации и явления. Такие галлюцинации испытывали, в частности, некоторые космонавты, находясь в сурдокамерах во время подготовки к полетам. Появление этих кратковременных психозов говорит, между прочим, о необыкновенном совершенстве психики человека: если организм не получает извне необходимого количества раздражителей и отдельные органы чувств временно как бы бездействуют, то эти органы, привыкшие к соответствующей сенсорной нагрузке, сами начинают имитировать внешние раздражители. Вступает в действие феномен обратной связи (П. К. Анохин), в результате чего в мозге возникают зрительные или слуховые образы предметов и явлений. После того как сенсорные раздражители вновь начинают поступать в нужном количестве, органы чувств переключаются на другой режим работы и реагируют уже на реально существующие раздражители. Если этих раздражителей нет, органы чувств их как бы "выдумывают".
Пребывание в условиях абсолютно полной сенсорной депривации встречается, конечно, редко и только в рамках того или иного эксперимента. Чаще всего возникают такие состояния, которые обусловлены полным или частичным выключением лишь одного органа чувств.
Л. М. Барденштейн, Г. В. Козловская, В. Ф. Матвеев и другие советские ученые исследовали детей и подростков, страдавших глухотой, тугоухостью, слепотой, резким снижением зрения и различными промежуточными состояниями. Они показали, что особенности характера, вызванные переживаниями своего дефекта, различны и зависят не только от самого основного расстройства, но и от фона, на котором они формируются. Например, ребенок родился в условиях неблагополучно протекавшей беременности и перенес в первые дни жизни воспаление головного мозга. По жизненным показаниям его лечили стрептомицином, который вызвал осложнение в виде глухоты. В дальнейшем в поведении и характере ребенка стали обнаруживаться явные отклонения. Как их квалифицировать? Только как следствие глухоты или только как остаточные явления раннего органического поражения головного мозга? Нет, конечно. Никогда нельзя забывать и о том, что ребенок с такой патологией находится еще и в соответствующем социальном окружении, которое влияет на него. Если к такому ребенку плохо относятся, его бьют, ругают, недопонимают его, если родители стыдятся своего больного ребенка, у него могут развиться различные невротические и характерологические нарушения, не имеющие прямого отношения к его глухоте. Но оттого что ребенок глух, у него могут быстрее возникать конфликтные отношения с окружающими: с одной стороны, глухой не все слышит и переживает это, иногда предъявляя к окружающим повышенные требования, а с другой стороны - у окружающих может исчерпываться терпение удовлетворять требования такого человека, чем еще больше увеличивается риск возникновения конфликтов.
Все родители хотят своим детям добра, но иногда это естественное стремление может приносить больше вреда, чем пользы. Вот один из примеров. Ослепленные любовью и жалостью к своему ребенку, у которого заметно снижен слух, родители, вместо того чтобы отдать сына или дочь в школу для детей со сниженным слухом, всеми правдами и неправдами помещают ребенка в обычную школу. Они надеются, что, находясь среди сверстников с полноценным слухом, их ребенок получит больше пользы, чем в школе для слабослышащих. Что же происходит на самом деле? Ребенок на уроках напрягает слух, ему начинает казаться, что, пользуясь его полуглухотой, одноклассники что-то замышляют против него. Нарушается характер, снижается успеваемость, приходится переводить ребенка в школу для детей со сниженным слухом. А ведь все это можно было бы предотвратить, если бы ребенок сразу же был определен в соответствующую школу.
Наука не описала каких-то очень выраженных специфических черт характера, которые отличают слепых или глухих детей. Если у них и обнаруживаются эти нарушения, то причиной их чаще всего является не столько сама по себе слепота или глухота, сколько особенности их социального окружения, конституции и те факторы, которые привели этих людей к повреждению органов чувств.
Ученых давно волновала еще одна проблема. Вот ее суть. Ребенок или подросток с раннего детства лишен того или иного органа чувств. Можно ли скомпенсировать недостаток сенсорных раздражителей избытком положительной эмоциональной информации? Допустим, ребенок слеп от рождения. Уменьшит ли яркая материнская любовь горечь переживаний такого человека? Если верить житейскому и врачебному опыту, здравому смыслу и литературным описаниям (вспомните короленковского "Слепого музыканта"!), ответ может быть лишь однозначно положительным. Конечно, компенсация будет неполная, но все же будет. Чем больше обижен судьбой ребенок, тем в большей любви родителей он нуждается. Но эта любовь, понятно, не должна быть слепой, уродующей характер ребенка, бездумно идущей на поводу, потакающей детским капризам. Недостаток одних сенсорных раздражителей может компенсироваться интенсивной работой других органов чувств. У незрячих обычно обострен слух. Дети, изолированные от себе подобных, но имеющие возможность читать, обычно интенсивно занимаются самообразованием и нередко достигают в этом больших успехов. Бывает, конечно, и иное.
Представим на мгновение, что человек оказался изолированным на многие годы от себе подобных. Меняет это его характер, возникают у него какие-либо характерологические и более грубые психические нарушения? Наука пока не может однозначно ответить на подобный вопрос. Это связано со многими причинами. Во-первых, таких наблюдений очень мало и они не дают абсолютно достоверной информации. Во-вторых, возможность характерологических нарушений связана не только с самим фактом длительной изоляции от людей, но и с изначальными особенностями их психики. Люди, у которых были уже какие-либо психические отклонения, легче впадали в уныние, быстрее теряли терпение и надежду на избавление от беды. У них опускались руки, они переставали заботиться о себе и, так сказать, дичали: нарушалась речь, у некоторых появлялась беспричинная веселость и пр. Люди идейные, убежденные в своей правоте, с сильной волей, целеустремленные, выдержанные преодолевают испытание одиночеством несравненно лучше, чем слабовольные, неуверенные и слабые духом.
Родительская любовь, верность друзей, помощь единомышленников, чувство долга и многие другие факторы помогают людям, изолированным от общества, сохранить свое человеческое лицо, хотя у некоторых из них нередко появлялись характерологические особенности: они становились подозрительными, слишком погруженными в себя.