Медицинский персонал и родители здоровых и больных детей

В педиатрии, пожалуй, как ни в какой другой медицинской клинической специальности, особое значение приобретают вопросы взаимоотношений медицинского персонала с родителями (главным образом, матерями) здоровых и больных детей. В деятельности врача-педиатра, детской медицинской сестры эти взаимоотношения занимают большое и важное место. Они начинаются с момента рождения ребенка и продолжаются в течение всего периода детства. От родителей (матери) врач узнает об условиях и особенностях развития ребенка, о его поведении, а в случае болезни - о ее проявлениях, о предполагаемых причинах и условиях ее возникновения и т. д. (анамнез). Родителям врач дает советы, делает назначения профилактического и лечебного характера для детей. Если больной помещен в больницу, родители, тревожась о его состоянии, особенно нуждаются в беседе с врачом, в оценке им состояния ребенка, в сведениях о том, что ему угрожает, что с ним будут делать. Эти беседы часто нужны и для врача. Обычно мать беспокоится о благополучии своих детей больше, чем о себе. Болезнь ребенка, всякий вред, наносимый ему, воспринимается ею особенно остро и тяжко.

Нередко мать тяжело больного ребенка глубоко психически травмирована и требует к себе особо чуткого отношения и повышенного внимания.

При постоянных личных беседах с матерями врач-педиатр часто сталкивается с проявлениями их тяжелых душевных страданий и мучительными сомнениями. Эти переживания получают свое отражение (иногда весьма яркое) и в переписке родителей с врачами.

Полные отчаяния письма пишут матери тяжело больных детей, единственного ребенка, особенно, если по каким-либо причинам нельзя рассчитывать на рождение второго, или матери, у которых один ребенок умер.

Большим испытанием для матери является тяжелая хроническая болезнь сына или дочери, требующая постоянного наблюдения за ними, настойчивого и терпеливого выполнения врачебных назначений, длительных курсов лечения в больнице, в санатории, в домашних условиях. Все это связано с бесконечными обращениями к врачам, в различные лечебные учреждения, в органы здравоохранения. «Хождение по мукам»,- так характеризуют жизнь своего ребенка и свою некоторые такие родители.

Положение этих матерей осложняется тем, что нередко они вынуждены оставить работу, что отражается иногда и на семейном бюджете. Вся жизнь семьи, где имеется ребенок с хроническим неизлечимым заболеванием и особенно умственно отсталый, грубо нарушается. В таких условиях иногда расстраиваются отношения между супругами; жизнь отягощается взаимными обвинениями, упреками, ссорами. В результате некоторые матери заболевают сами.

Заслуживает внимания большое письмо одной матери, сын которой скончался от острого лейкоза. Пишет она лечащему врачу как человеку, которому очень доверяет и от которого ждет сочувствия и доброго совета. Она очень тяжело пережила эту смерть, была убита горем. Прошло полгода, острота переживаний, связанных с этой утратой, притупилась. Но у самой женщины появился страх тоже заболеть лейкозом, страх смерти. Она пишет, что «начиталась книг по гематологии» и находит у себя признаки лейкоза; она ходит из больницы в больницу, обращается к различным специалистам, по ее настоянию без конца исследуется кровь и проводятся другие лабораторные анализы. Уверения об отсутствии у нее этой страшной болезни ее не убеждают. Таким образом, на почве психической травмы развилась психогения (лейкозофобия).

Хорошие взаимоотношения, доверие родителей врачу, медицинской сестре, а также тому лечебному учреждению, где лечится ребенок, часто служат одним из условий успешного лечения. Доверие родителей врачу не менее важно, нежели доверие самого больного. Обращаясь впервые к врачу, передавая ему, и руководимому им персоналу своего любимого малыша, мать, конечно, хочет знать об их профессиональных знаниях и умении, а также человеческих качествах. По этому поводу она советуется с его пациентами, со «знающими» людьми, а подчас руководствуется внешними атрибутами и, в частности, научными званиями и степенями врача (которые, к сожалению, не всегда характеризуют истинно хорошего врача). Некоторые родители, обращаясь к врачу или в лечебное учреждение, заранее проявляют некоторое недоверие, так как они уже имели «печальный опыт» общения с медиками, которые пошатнули их веру в их знания и способности (например, если они ранее сталкивались с ошибками диагностики, серьезными дефектами лечения, небрежностью врачей и т. д.).

Но по-настоящему они узнают врача, проникаются к нему доверием при личном неоднократном общении. Большую роль при этом играет личность врача, его искренняя доброжелательность, гуманность, независимо от его профессионального стажа и званий.

Если мать присутствует при обследовании больного ребенка (на дому, в поликлинике, в приемном отделений больницы), она очень внимательно следит за поведением врача. Поверхностность обследования больного, неуверенность - или, наоборот, излишняя самоуверенность, безаппеляционность недостаточно обдуманных суждений, равнодушие и безучастность к страхам и протестам ребенка, грубая бесцеремонность в обращении с ним («замолчи, противная девчонка!»), проявление брезгливости («какой ты грязный, сопливый») или страха заражения от больного- все это отрицательно действует на мать и может восстанавливать ее против врача.

К сожалению, в общении с самой матерью (родителями), врачами и медицинскими сестрами (особенно молодыми) иногда проявляется недопустимая небрежность, бестактность и даже грубость. Если беседа с матерью происходит в повышенном тоне, с раздражением, то это вооружает и ребенка против врача или сестры, которые «ругают маму». Проявления формализма, бюрократизма, недопустимая фамильярность в обращении отталкивают родителей.

Врач, медицинская сестра, оказывающие недостаточное внимание к тяжелым переживаниям матери, к ее рассказу о ребенке, к ее страхам, опасениям, предположениям и допускающие в разговоре небрежную снисходительность или неуместную иронию («ну, что вы, мамаша, какие глупости говорите»), нередко теряет ее доверие, вызывают у нее недоброе чувство. В таких условиях получить согласие родителей на проведение операции или какого-то сложного Метода обследования и лечения может представить трудности. Как же мать может согласиться, если у нее нет доверия к тем, кто должен это делать?

А у врача в отношении требовательной, беспокойной, а иногда и вздорной матери больного ребенка назревает антипатия и раздражение. В результате подобных отношений иногда создается неоправданный и вредный для ребенка антагонизм, чувство взаимной неприязни. Такой антагонизм особенно тягостен у постели тяжелобольного ребенка, для ухода за которым мать помещена в больницу. Мы наблюдали немало случаев, когда при этом назревали совершенно неуместные конфликты. Подчас мать погибшего ребенка всю вину за его смерть совершенно неоправданно возлагает на неполюбившегося ей врача, о котором она долго хранит недобрую память. Но тут же оговоримся - большинство матерей и отцов долго сохраняют чувство благодарности к медикам, лечившим и ухаживавшим за их ребенком; некоторые всю жизнь вспоминают о хорошем и чутком враче.

Справедливости ради все же следует отметить, что в ненормальных взаимоотношениях врачей и сестер с родителями, пожалуй, чаще бывают повинны последние (особенно истеричные, панически настроенные матери). Они требуют к себе особого отношения, не учитывая занятости врача, необходимости его внимания и к другим детям и их матерям, пренебрегая его утомленностью, связанной с большой эмоциональной нагрузкой. Движимые материнским эгоизмом, они не хотят замечать, что и сам врач иногда нездоров, психически подавлен и тоже нуждается в добром участии.

Иногда родители предъявляют врачу невозможные требования, необоснованные претензии, настаивают на проведении необходимых, по их мнению, но в действительности ненужных или даже небезвредных лечебных мер и режима или препятствуют осуществлению назначенных процедур. Подчас их требования нельзя назвать иначе, как капризами.

Очевидно, при этом определенную роль играет и современная осведомленность многих матерей и отцов в вопросах медицины. Свои «знания» в этой области они черпают из научно-популярных брошюр и журналов. Многие из них то, что в науке еще находится в стадии разработки (например, лечение лейкоза, злокачественных новообразований и т. д.) и лишь открывает перспективы больших успехов в будущем, ложно воспринимают как нечто уже достигнутое и подлежащее неотложному внедрению в широкую практику. Если родители, прочитав статью или репортаж (носящий подчас сенсационный характер) о новом, якобы уже разработанном, методе лечения, требуют от врача применить его в отношении своего ребенка, а врач оказывается даже не знает об этом «достижении», доверие и уважение к нему, как к невежде, отставшему и не ориентированному в современных научных достижениях, падает.

Как уже упомянуто, в создающемся иногда антагонизме между медицинскими работниками и отдельными родителями, в назревании между ними конфликтных отношений нередко повинны сами родители. Мы вправе, конечно, требовать от них уважения к нелегкому труду медицинских работников, соблюдения установленного в лечебном учреждении порядка. Об этом пишут в нашей общей прессе, а также в медицинских научно-популярных журналах, но как мне думается, недостаточно.

Разбирая вопрос о возникающих иногда ненормальных взаимоотношениях медицинского персонала и родителей больных детей, отмечу, что требования по установлению дружественного контакта с родственниками больных все-таки нужно предъявлять прежде всего к самим врачам и медицинским сестрам, так как проявление внимания, чуткости и терпеливости к матери, психически травмированной болезнью ребенка - профессиональный долг медика, одно из правил медицинской деонтологии.

Нельзя не коснуться еще одного вопроса, еще одной причины возникновения нездорового отношения больных или родителей больных детей к состоянию нашего медицинского обслуживания. Речь идет о выписке дефицитных (а иногда даже недоступных) медикаментов. Выписывая такой рецепт, иной врач говорит: «Хорошо бы применить такое-то средство; может быть, достанете». Родители прикладывают все усилия, ищут все пути приобретения этого «спасительного» лекарства и, если они его не находят, негодуют и возмущаются постановкой нашего лечебного дела. А ведь при отсутствии этого дефицитного средства врач в большинстве случаев имеет возможность применить другие эффективные медикаменты. Особенно недопустима такая тактика врача, если сам он знает, что больной безнадежен и выписанный дефицитный препарат его не спасет. Назначен он лишь с тем, чтобы как-то успокоить родителей, подать им какую-то надежду. И вот больной ребенок умирает; родители заключают, что если бы было применено рекомендованное лекарство, он выздоровел бы, что органы здравоохранения не проявляют нужной заботы, и поэтому врачи бессильны помочь и использовать современные наиболее действенные методы лечения. Такие поступки врача следует считать неэтичными, недопустимыми с любой точки зрения.

Некоторые родители, добиваясь особого внимания и особых условий содержания в больнице своих детей, пытаются «стимулировать» медицинский персонал какими-либо ценными подарками. Если эти дары принимаются, распространяется молва о корыстолюбии медиков, их авторитет падает. Подобные явления совершенно недопустимы. Они должны получать решительное суровое осуждение коллектива больницы и медицинской общественности. Но прав В. А. Колбановский, что отклонять такие «приношения» нужно в деликатной форме, с тактом, не оскорбляя родственников, которые иногда может быть делают это из чувства искренней благодарности и признательности.

Вспоминается такой случай. Одному врачу мать тяжелобольного ребенка принесла и упрашивала принять какую-то ценную безделушку. Врач вызвал нескольких ординаторов и сестер и при них в грубой, оскорбительной форме отчитал несчастную женщину. Она со слезами ушла из кабинета, присутствующие были смущены, они стыдились за своего товарища. Этот врач проявил бескорыстие, он продемонстрировал его перед «свидетелями» (может быть, с воспитательной целью), но его поступок никак нельзя признать хорошим примером для коллектива. Бескорыстие врача должно сочетаться с его гуманностью. А вот еще случай. Опытный хороший врач лечил ребенка дошкольного возраста от очень тяжелого длительного заболевания. Им было сделано все, чтобы выходить ребенка, были проявлены большое внимание, забота, сердечность. Врач поистине болел душою за своего пациента. Мальчик поправился, вырос, поступил в школу, окончил ее. И все эти годы, мать, не общаясь лично с врачом, хранила свою глубокую благодарность и признательность, которые врач действительно заслужил; почти на каждый большой праздник она посылала из другого города своему доктору поздравительные открытки, не уставая выражать свою материнскую благодарность. Если бы у нее был портрет этого доктора, вероятно, она повесила бы его на стенку с другими семейными реликвиями. Изредка она посылала небольшие посылочки. Врач каждый раз отвечал на эти скромные знаки признательности письмами, в которых настойчиво отказывался от подарков и требовал прекратить это делать в дальнейшем. И вот как-то он вернул на почту переводной бланк на посылку и просил сообщить отправителю, что адресат посылку не принимает. Как, вероятно, обиделась и оскорбилась это простая женщина. Ведь она делала это от чистого сердца, проявляя любовное отношение к своему «дорогому доктору». А он не нашел другой тактичной формы прекратить эти материальные знаки признательности.

Необходимо вернуться к обсуждению (но несколько в другом аспекте) вопроса о целесообразности помещения в больницу вместе с ребенком и его матери (мы касались его при описании отказов родителей от госпитализации, с которыми может встретиться поликлинический врач). По этому поводу можно высказать немало соображений и «за» и «против».

Больница, конечно, не может госпитализировать всех матерей, желающих лечь со своим ребенком. Ведь это поведет либо к сокращению числа коек для больных детей, либо к недопустимой скученности, перегрузке отделения.

Несколько лет назад автор этой статьи побывал в детском дизентерийном отделении районной больницы одной из республик. Почти с каждым ребенком находилась мать. Матери тут же в палате и питались и спали. Скученность, духота, шум. В таких условиях соблюдение правил профилактики, инфекций и элементарных требований больничного режима крайне затруднительны.

Некоторые матери неохотно или вовсе не выполняют правила лечебного режима и больничной дисциплины. Иногда они затрудняют проведение тех или иных диагностических и лечебных манипуляций, «защищают» своих детей от якобы излишних неприятностей. Своими неоправданными претензиями и вмешательством в проводимое лечение они создают нездоровую обстановку общения с медицинским персоналом. А их дети, чувствуя себя «под защитой матери», нередко становятся малодоступными для обследующего врача (особенно, если обследование проводится в присутствии матери). При таких условиях матери, как правильно утверждают многие педиатры, являются помехой лечения.

Но нужно рассмотреть этот вопрос и с другой стороны. Мать никто не может заменить, она нередко оказывается очень полезной у постели ребенка. Не говоря о кормящих матерях, о матерях, осуществляющих индивидуальный уход за тяжелыми больными, следует помнить, что есть и такие малыши, которые очень болезненно переносят разлуку с матерью, дети с неуравновешенной психикой, дети, которые никак не могут адаптироваться к больничной обстановке. Для них присутствие матери необходимо. Это способствует значительному смягчению отрицательного воздействия пребывания в больнице, профилактике госпитализма. Очевидно, показания к помещению матерей этой категории больных должны быть расширены. Обстоятельный инструктаж матерей о больничном режиме, ознакомление с правилами поведения в условиях больницы, постоянный доброжелательный контакт с ними и осуществление с должным тактом контроля медицинским персоналом - все это должно обеспечить максимальную пользу матерей в общем комплексе мероприятий по лечению и уходу за больными.

Если нельзя согласиться на излишнее расширение показаний к помещению в больницу ухаживающих матерей, то в отношении посещения детей их матерями и родственниками мы присоединяемся к врачам, считающим, что в отношении этого нужно, по возможности, сократить ограничения, которые в некоторых лечебных учреждениях излишне суровы. Для ребенка посещение матери, прогулка с нею в больничном саду - большая радость, насущная потребность. Не в меньшей мере нуждается в этом и мать. Следует, конечно, применять профилактические меры против заноса посетителями какой-либо инфекции, меры против нарушения ими режима ребенка (например, тайного кормления принесенными недозволенными для больного гостинцами и пр.). Здесь необходимы учет индивидуальных особенностей ребенка и матери, предварительный инструктаж, разъяснительные беседы с посетителями и опять-таки контроль со стороны медицинского персонала.

Вопрос о свиданиях родственников с больными детьми в хирургическом и особенно в инфекционном отделении, конечно, решается по особому. Лишь в отдельных исключительных случаях, учитывая тяжесть состояния больного, характер его болезни и пр. и при строгом соблюдении правил противоэпидемического режима, могут быть допущены эти посещения. Свидание родственников с контагиозными больными может быть организовано при условии размещения их в смежных комнатах, разделенных застекленной стенкой. В некоторых крупных больницах созданы возможности проведения во время свиданий беседы по телефону.

Считаем, что вопросы, связанные с помещением матерей в больницу вместе со своими детьми и посещениями их родственниками, нуждаются в обсуждении, а в ряде лечебных учреждений - пересмотру. Эти вопросы не надуманы, они ставятся самой жизнью.

Я думаю, что редко кто из зрителей не почувствовал симпатии к обаятельным образам врачей, выведенных в таких фильмах, как «Степень риска» (по мотивам повести Н. М. Амосова «Мысли и сердце»), «Сельский врач», «Дорогой мой человек», «На линии доктор Кулябкин» (по повести С. Лескова) и др. Просмотр документальных и художественных фильмов о жизни и деятельности крупнейших ученых-медиков вызывает чувство уважения к корифеям отечественной медицинской науки и ж медицине вообще. Л. Я. Зильберберг в книге «Кино и медицина» показал большую просветительную работу и воспитательную роль произведений киноискусства.

Для педиатров подобные публикации тоже нужны, но они, естественно, должны адресоваться не больному ребенку, а их родственникам. Это значительно способствовало бы нормализации отношений медицинского персонала с некоторыми матерями, которые, будучи нередко хорошими добрыми женщинами, в условиях больницы почему-то считают возможным пренебрегать элементарными правилами культурного поведения. Каждый врач встречал немало таких женщин.

Женский журнал www.BlackPantera.ru:  Сергей Носов