Медикаментозное лечение эпилепсии
Успехи, связанные с изучением эпилепсии, клиникой, нейрофизиологией, биохимией и другими дисциплинами, не привели еще к каузальной терапии. Среди методов, направленных на уменьшение лабильности центральной нервной системы и ограничение готовности ее к фокальному возникновению возбуждения и патологическому его распространению с внезапным сильным, синхронным разрядом, медикаментозное лечение занимает первое место. Успехи его вселяют надежду и оправдывают терапевтический оптимизм.
Сельбах рассматривает генерализованный припадок как последнюю драматическую попытку организма к самоисцелению, а медикаментозное подавление припадка считает неправильным. Сельбах при этом допускает, что у нас еще нет другой возможности "затормозить" эпилептический процесс, так как все специфические средства, например эрготропные или парасимпатиколитические медикаменты, назначаемые с целью подавления трофотропного эффекта, оказывают слишком грубое воздействие и не могут препятствовать эпилептическому процессу.
Некоторым больным эпилепсией, особенно процессуальной, припадки необходимы для восстановления гомеостаза. У этих больных возникают опасная для жизни вегетативная декомпенсация или же исключительные состояния в том случае, если припадки полностью подавляются медикаментами. Опытные терапевты уже неоднократно обращали внимание на этот факт, однако они все же не придерживаются взглядов Микорей, который считает, что больные эпилепсией, у которых больше не бывает припадков, сопровождающихся судорогами, беззащитны перед болезнью и поэтому быстро становятся слабоумными. Противоположна этой точке зрения гипотеза Прайса и Отто, она состоит в том, что гидантоин или продукты его распада замещают вещество (субстанцию), являющееся субстратом для нормального распространения возбуждения, которое отсутствует при эпилепсии. Мы можем с уверенностью сказать, что число больных эпилепсией, которым действительно нельзя помочь умело проводимой медикаментозной терапией, с момента введения ставших в настоящее время обычными антиконвульсивных препаратов уменьшилось.
Этим успехам в значительной степени способствовал метод Леннокса, который стал применять медикаменты более целенаправленно в зависимости от характера припадка. Нидермайер преувеличивает роль разграничения абсанса и психомоторного припадка, называя это основной терапевтической проблемой при эпилепсии. Дальнейшей дифференциации терапии способствовало изучение форм протекания больших припадков. В противоположность Кауфману, который придает решающее значение только различию между идиопатической и приобретенной эпилепсией, сейчас большинство авторов считает, что это разграничение не является существенным для противосудорожного лечения. Это мнение основывается на том, что малые припадки, относящиеся к так называемой центрэнцефальной эпилепсии, могут быть экзогенного происхождения. К тому же, по мнению некоторых авторов, различий между генуинной и симптоматической эпилепсией вообще не существует в свете нейрофизиологических данных, имеющихся в настоящее время. Естественно, что тяжелое церебральное повреждение, сопровождающееся судорожными припадками, например вследствие токсоплазмоза, займет особое положение и всегда будет представлять собой специальную терапевтическую проблему.
Идеального противоэпилептического средства, которое помогло бы каждому больному эпилепсией, не оказывало бы побочного действия соматического и психического характера и было бы недорогим, нет и, вероятно, никогда не будет. Решающего поворота следует ожидать только в результате научных исследований в области нарушенных при эпилепсии процессов церебральных микроструктур. Имеющиеся в настоящее время в нашем распоряжении лекарства не могут оказывать одинаково хорошее действие на различные по своему характеру механизмы, вызывающие судорожный припадок. Поэтому по теоретическим и практическим соображениям невозможна разработка противоэпилептического препарата, который тормозил бы все формы припадков.
Определенные раздражители могут постоянно вызывать припадки, если только активность коры головного мозга не подавлена настолько, что остаются только совершенно элементарные субкортикальные рефлексы. Поэтому для возможно более полного фармакотерапевтического управления сущностью эпилептического приступа следует применять несколько медикаментов. Новые препараты, поступающие в продажу, должны или превосходить по своему антиконвульсивному действию оправдавшие себя лекарства, или же оказывать при определенных формах припадков новое специфическое действие и тем самым расширять возможности применения целенаправленной терапии при эпилепсии. Оценка эффективности новых противосудорожных препаратов дается во многих случаях спустя слишком короткий период времени и не учитывает временного действия всякого препарата, принимаемого в первый раз, а также суггестивное действие каждого нового средства.
Успех нейрохирургического вмешательства при эпилепсии можно оценить, как правило, только через 3-5 лет. Для того чтобы во всех подробностях оценить фармакологическую специфику и антиконвульсивный эффект лекарства, клинически требуется при наличии достаточно большого количества больных не менее 2 лет. Противосудорожные свойства гидантоина не были открыты случайно, как это имело место, например, с люминалом.
Меррит и Путман применяли в 1937-1938 гг. еще ранее открытые гидантоины после проверки защитного действия многочисленных медикаментов в опытах над животными со стандартизированными эпилептическими раздражителями. Меррит и Путман подвергли изучению вопрос, почему люминал действует антиконвульсивно, а другие барбитураты - нет.
Оказалось, что противосудорожное действие оказывают только те препараты, которые содержат фениловую или подобную ей группу в атоме углерода 5 и незамещенный N-атом в основной формуле. В правильности этой концепции ничего не меняет и тот факт, что за последнее время удалось обнаружить средства, которые оказывают антиконвульсивное действие и в некотором отношении отклоняются от этой основной структуры. Люминал остается самым эффективным антиконвульсивным средством. Вместе с тем на примере дифенилгидантоина было впервые показано, что и средство, не оказывающее седативного действия, может обладать выраженными антиконвульсивными свойствами.
В 15-20% всех случаев эпилепсии она оказывается резистентной к терапии. Терапия не оказывает действия на больных с психомоторными припадками, большой степенью слабоумия, сильным невротическим напряжением, а также в некоторых случаях по еще неясным причинам.
Женский журнал www.BlackPantera.ru: Герхард Скорш
Сельбах рассматривает генерализованный припадок как последнюю драматическую попытку организма к самоисцелению, а медикаментозное подавление припадка считает неправильным. Сельбах при этом допускает, что у нас еще нет другой возможности "затормозить" эпилептический процесс, так как все специфические средства, например эрготропные или парасимпатиколитические медикаменты, назначаемые с целью подавления трофотропного эффекта, оказывают слишком грубое воздействие и не могут препятствовать эпилептическому процессу.
Некоторым больным эпилепсией, особенно процессуальной, припадки необходимы для восстановления гомеостаза. У этих больных возникают опасная для жизни вегетативная декомпенсация или же исключительные состояния в том случае, если припадки полностью подавляются медикаментами. Опытные терапевты уже неоднократно обращали внимание на этот факт, однако они все же не придерживаются взглядов Микорей, который считает, что больные эпилепсией, у которых больше не бывает припадков, сопровождающихся судорогами, беззащитны перед болезнью и поэтому быстро становятся слабоумными. Противоположна этой точке зрения гипотеза Прайса и Отто, она состоит в том, что гидантоин или продукты его распада замещают вещество (субстанцию), являющееся субстратом для нормального распространения возбуждения, которое отсутствует при эпилепсии. Мы можем с уверенностью сказать, что число больных эпилепсией, которым действительно нельзя помочь умело проводимой медикаментозной терапией, с момента введения ставших в настоящее время обычными антиконвульсивных препаратов уменьшилось.
Этим успехам в значительной степени способствовал метод Леннокса, который стал применять медикаменты более целенаправленно в зависимости от характера припадка. Нидермайер преувеличивает роль разграничения абсанса и психомоторного припадка, называя это основной терапевтической проблемой при эпилепсии. Дальнейшей дифференциации терапии способствовало изучение форм протекания больших припадков. В противоположность Кауфману, который придает решающее значение только различию между идиопатической и приобретенной эпилепсией, сейчас большинство авторов считает, что это разграничение не является существенным для противосудорожного лечения. Это мнение основывается на том, что малые припадки, относящиеся к так называемой центрэнцефальной эпилепсии, могут быть экзогенного происхождения. К тому же, по мнению некоторых авторов, различий между генуинной и симптоматической эпилепсией вообще не существует в свете нейрофизиологических данных, имеющихся в настоящее время. Естественно, что тяжелое церебральное повреждение, сопровождающееся судорожными припадками, например вследствие токсоплазмоза, займет особое положение и всегда будет представлять собой специальную терапевтическую проблему.
Идеального противоэпилептического средства, которое помогло бы каждому больному эпилепсией, не оказывало бы побочного действия соматического и психического характера и было бы недорогим, нет и, вероятно, никогда не будет. Решающего поворота следует ожидать только в результате научных исследований в области нарушенных при эпилепсии процессов церебральных микроструктур. Имеющиеся в настоящее время в нашем распоряжении лекарства не могут оказывать одинаково хорошее действие на различные по своему характеру механизмы, вызывающие судорожный припадок. Поэтому по теоретическим и практическим соображениям невозможна разработка противоэпилептического препарата, который тормозил бы все формы припадков.
Определенные раздражители могут постоянно вызывать припадки, если только активность коры головного мозга не подавлена настолько, что остаются только совершенно элементарные субкортикальные рефлексы. Поэтому для возможно более полного фармакотерапевтического управления сущностью эпилептического приступа следует применять несколько медикаментов. Новые препараты, поступающие в продажу, должны или превосходить по своему антиконвульсивному действию оправдавшие себя лекарства, или же оказывать при определенных формах припадков новое специфическое действие и тем самым расширять возможности применения целенаправленной терапии при эпилепсии. Оценка эффективности новых противосудорожных препаратов дается во многих случаях спустя слишком короткий период времени и не учитывает временного действия всякого препарата, принимаемого в первый раз, а также суггестивное действие каждого нового средства.
Успех нейрохирургического вмешательства при эпилепсии можно оценить, как правило, только через 3-5 лет. Для того чтобы во всех подробностях оценить фармакологическую специфику и антиконвульсивный эффект лекарства, клинически требуется при наличии достаточно большого количества больных не менее 2 лет. Противосудорожные свойства гидантоина не были открыты случайно, как это имело место, например, с люминалом.
| Еще по теме: |
| Эпилепсия
Лечение медью Диетическое лечение Реабилитация Изменение характера Роль наследственности На форуме: Как остановить приступ? |
Оказалось, что противосудорожное действие оказывают только те препараты, которые содержат фениловую или подобную ей группу в атоме углерода 5 и незамещенный N-атом в основной формуле. В правильности этой концепции ничего не меняет и тот факт, что за последнее время удалось обнаружить средства, которые оказывают антиконвульсивное действие и в некотором отношении отклоняются от этой основной структуры. Люминал остается самым эффективным антиконвульсивным средством. Вместе с тем на примере дифенилгидантоина было впервые показано, что и средство, не оказывающее седативного действия, может обладать выраженными антиконвульсивными свойствами.
В 15-20% всех случаев эпилепсии она оказывается резистентной к терапии. Терапия не оказывает действия на больных с психомоторными припадками, большой степенью слабоумия, сильным невротическим напряжением, а также в некоторых случаях по еще неясным причинам.
Женский журнал www.BlackPantera.ru: Герхард Скорш